Обвинение предъявлено Гурову [Сборник] - Николай Иванович Леонов

продолжала сжимать мои плечи и отпустила их лишь на секунду, чтобы ударить в челюсть. Тут я отключилась, вероятно, упала и очнулась уже в комнате на ковре и связанная. Видимо, сначала она использовала мой пояс от халата, а потом нашла шпагат в кладовке. Эта гадина заткнула мне рот краем пояса. Я сумела его вытащить, но крикнуть, позвать на помощь все равно не успела. Она появилась будто из ниоткуда с тканевой салфеткой и ножом. Я пыталась спросить, что ей нужно, но голос у меня вдруг почему-то пропал. Это так и было. Я открывала и закрывала рот, как рыба, однако не могла издать ни единого звука. Потом она приставила мне к горлу нож, велела широко открыть рот и держать его так, не пытаясь говорить, пока она засунет новый кляп. Мое сознание буквально раздвоилось. Мне хотелось бороться за жизнь изо всех сил, одновременно потерять сознание, отключиться, чтобы не принимать участия во всем этом ужасе. Глупо, правда?

– Нет. Это нормальная реакция психики на экстренную ситуацию, особенно такую, когда человек мало что может предпринять.

– Возможно. Это, собственно, и все. Кажется, потом появились вы, Лев Иванович, с полковником Крячко. Да, я правильно запомнила. Вы ведь потом называли эту фамилию, – проговорила девушка и выпила залпом половину чашки чая, слегка остывшего за время беседы.

– Хорошо. Теперь давайте вернемся немного назад, к тому моменту, когда сегодня вечером в дверь вам кто-то позвонил.

– Да. Я собиралась поваляться с книжкой и ложиться спать или даже уже задремала, когда раздался короткий и, как я теперь понимаю, осторожный звонок в дверь. Спросонья я даже подумала, что это мне приснилось. Я ведь живу одна, разумеется, в такой час никого не ждала, но пошла посмотреть. За дверью была девушка. Она извинилась за поздний визит и попросила открыть на минутку, чтобы переговорить со мной. Я тогда сдуру подумала, что это какая-то соседка. Дом большой, очень длинный. Я тут не всех знаю. Наверное, что-то случилось, нужна помощь, или как-то так. – Девушка замолчала и тяжело вздохнула.

– Хорошо. Вы молодец, Елена. Теперь ваши страхи позади. Все будет хорошо, – проговорил Гуров, заметив, что девушка опять разнервничалась.

– Да. Она спросила, помню ли я ее. Я подумала немного и ответила, что нет. Хотя позже мне подумалось, что я ее уже где-то видела, буквально мельком. Тут, наверное, нужно сказать, что мы с подругой Машей несколько дней назад были в клубе. Я познакомилась там с молодым человеком, Андреем. Мы понравились друг другу, провели вместе вечер, а потом и ночь.

– То есть вы поехали сюда, к вам домой?

– Только не нужно мне мораль читать, как это делает Елена Станиславовна, и рассказывать о долгих ухаживаниях, которые непременно должны предшествовать физической близости.

– Даже не думал, – сказал Гуров и покачал головой. – Я не осуждаю и не поучаю. Мне просто нужно уточнить.

– Ладно. В общем, да, так оно и было. Мы отправились ко мне и провели ночь вместе. Утром Андрей уехал.

– Вы с ним еще встречались?

– Да, выбирались вместе выпить, уже без Машки. Встречаться чаще не получается ни у меня, ни у него, но пока это нас вполне устраивает.

– Что было дальше?

– Она назвала меня по имени и сказала, что нам нужно поговорить об Андрее. Эта особа не умолкала, навалила целую кучу слов, прямо нанизывала одно предложение на другое, но при этом ухитрилась не сообщить мне ничего конкретного, так, только сильно размытые намеки. Из них следовало, что она то ли жена, то ли бывшая девушка Андрея, и увидела нас вместе в клубе, и нам теперь нужно пообщаться. Она заявила, что хочет меня предостеречь и предупредить насчет Андрея. Я сначала хотела отделаться от нее, потом позвонить парню, все рассказать, возможно, потребовать объяснений. Но она как-то буквально обволакивала меня. Еще возможно, что спросонья я плохо соображала. Поэтому в конце концов решила, что с Андреем и вправду может что-то быть не так. Такое сплошь и рядом случается. Женатый молодой человек завел ни к чему не обязывающее знакомство, чтобы немного поразвлечься. Или, наоборот, совершенно свободный, но порхает от одной девушки к другой и обирает их напоследок, например выносит все ценные мелочи, какие найдет в квартире. В общем, она намекала, и я позволила ей войти, потому что не говорить же о таких вещах на пороге. Вот и все. Потом она неожиданно напала на меня.

– Лена, а вы вспомнили, где могли ее видеть?

– Думаю, в клубе. Там было много народа, но она точно отиралась поблизости, в туалет вместе с нами ходила, наверное, и разговоры наши с Машей слушала. Так и узнала, кого как зовут. А вот мой адрес у нее откуда, ума не приложу. Разве что она действительно с Андреем знакома и узнала от него.

– Нет. Скорее всего, Татьяна следила за вами в вечер знакомства. Может быть, потом, в другие дни, тоже.

– А вы как узнали, что она нападет на меня?

– Мы ее подозревали, но не знали, кого она выбрала в качестве жертвы, поэтому были вынуждены следить за ней. Нам надо было дождаться нападения, так что извините за выбитую дверь и за синяк на лице.

– Это ерунда, Лев Иванович. Дверь можно починить, синяк заживет, а вот смерть – это безвозвратно, поэтому серьезно. Если бы не вы, то быть мне сейчас мертвой. Это я по ее глазам поняла, когда она напала. У них было совершенно безумное выражение. Так что спасибо вам огромное.

– Это наша работа. Я очень рад, что вовремя успел.

Гуров записал показания Елены. Оперативники и криминалисты собрали все возможные улики, медики сняли с пострадавшей побои. Сыщики составили протоколы и опросили свидетелей. После этого господа полковники могли покинуть квартиру и ехать в управление.

Сейчас Льва Ивановича больше всего интересовала преступница, наконец-то пойманная.

Несмотря на сильное желание пообщаться с арестованной женщиной, Гуров решил не торопиться с этим. Он хотел подержать ее в камере как минимум несколько часов, тщательно подготовиться к допросу и лишь после этого начинать разговор.

Поэтому Татьяну Густенко конвой привел в кабинет Гурова и Крячко для допроса лишь после полудня.

– Вы удивляете меня, Лев Иванович, – вместо приветствия начала она. – Да, я слышала, как вы представлялись той девице.

– Чем же я вас удивил?

– Сначала я думала, что вы меня продержите в камере пару дней. Раз не стали допрашивать сразу, по горячему следу, то немного помаринуете.

– Этот метод давно устарел. Впрочем, применить его никогда не поздно.

Татьяна